«Не смог объяснить цель визита», — именно с такой формулировкой украинские пограничники не пускают в Крым журналистов, военных и безработных российских мужчин. Не сумел пересечь границу и спецкор РБК:
Меня сняли в ночь с пятницы на субботу с поезда «Москва-Севастополь» украинские пограничники. Официальное объяснение — постановление, подписанное еще Виктором Януковичем в декабре 2013г., неофициальное — «новые власти не велели пускать журналистов и военных на время референдума». Позже в неформальной беседе пограничники признались, что запрет на въезд предписан вообще всем одиноким пассажирам мужского пола, кроме стариков и детей.
Необычная активность была еще на Курском вокзале — перед отправлением поезда «Крым». Транспортных полицейских сопровождало несколько групп оперативников в штатском. Они останавливали мужчин, которые шли к поезду, предъявляли им свои удостоверения и расспрашивали о цели визита. Позже источник РБК в полиции пояснил, что это были оперативники департамента по противодействию экстремизму. Их задача была не допустить выезда в Крым из Москвы провокаторов. По словам собеседника РБК, имелась оперативная информация, что несколько групп экстремистов собираются приехать в Крым на российском поезде.
Но у меня проблем с выездом не возникло. Еще неделю назад никаких трудностей не было и при пересечении границы с Украиной, хотя Совет Федерации к тому времени уже одобрил ввод российских войск на территорию полуострова. В этот раз российские пограничники заботливо предупредили спрятать журналистские корочки и на вопросы их украинских коллег отвечать — «еду к родственникам». Но невыдуманный друг из Севастополя, которого я описал украинскому пограничнику во всех подробностях, не помог. Прапорщик принялся дотошно изучать содержимое моей сумки. Найдя в одном из отделений визитку спецкора РБК, он сразу заявил, что я должен собирать вещи и — «на выход».
Вместе со мной в поезде ехал военнослужащий, он был с женой, поэтому какое-то время пограничники раздумывали над их судьбой. «Снимайте, есть же указание всех военных не пускать», — был вердикт кого-то из руководителей. При осмотре поезда пограничников сопровождали молодые люди в гражданском. Один из военных позже признался, что это представители Службы безопасности Украины (СБУ — аналог российской ФСБ).
С нашего поезда сняли шесть человек. Кроме меня, там были моряк с женой, мужчина лет пятидесяти, заявивший, что едет побеседовать со спикером крымского парламента Владимиром Константиновым, но наотрез отказавшийся признаться, что он российский журналист, военный пенсионер и 41-летний бизнесмен, ехавший, по его словам, «поддержать русских».
Всех нас препроводили в пункт погранзаставы станции «Казачья Лопань» — небольшое помещение с коридором 3 на 4 метра, вдоль которого расположились четыре маленьких кабинета. Нас «поселили» прямо в коридоре рядом с будкой со старенькой овчаркой, которая мирно проспала все шесть часов, что нам пришлось там провести.
После краткого опроса, пограничники сладко уснули. А когда подъехал крымский поезд в сторону Москвы, нам всем выдали по одинаковому решению о запрете въезда на Украину. Мой коллега все допытывался — «за что?». Ответ был таким — «не смогли обосновать цель поездки». К тому же пограничники ссылались на постановление 884, подписанное в декабре 2013г. Януковичем, о нежелательном пребывании на территории Украины граждан без обратного билета, у которых нет при себе наличных средств из расчета 1200 гривен в сутки (примерно 4800 руб). Впрочем, ни обратный билет, ни деньги у меня никто не проверил.
Все наши передвижения, в том числе в туалет, происходили только под конвоем. В его сопровождении нас отвели и к поезду. Паспорта отдали проводницам, а они передали все документы российскому пограничнику в Белгороде. Он с ходу начал спрашивать, отбирали ли у нас деньги, как с нами обращались (мы отвечали, что довольно вежливо), как украинцы были вооружены (автоматами Калашникова, но без магазинов). Но и после допроса нас, к общему удивлению, не отпустили, а препроводили в другой погранотдел — теперь уже при станции Белгород. Там за нас снова взялись — на этот раз оперативники ФСБ. Они допрашивали о цели визита, образовании, требовали номера телефонов родственников на Украине, к которым мы ехали или якобы ехали. В самый разгар беседы в комнату зашел пограничник и сказал, что с 54-го поезда сняли еще девятерых. «Ну, началось, теперь с каждым поездом будем больше получать из-за этого референдума», — отреагировал один из оперативников.
Мест в комнате было мало, и вскоре нас попросили пересесть — в камеру за решеткой. Среди вновь прибывших оказались врач медицинско-диагностического центра из Белгорода, рабочий приборостроительного завода из Подмосковья, рекламный агент из Рязани, трое безработных, два студента и женщина. Последняя у сотрудников ФСБ вызвала нескрываемое удивление, поскольку она была первой женщиной, которую сняли с поезда. Тем более странно, что ею оказалась пенсионерка из Ижевска, которая решила подлечиться в Ялте до открытия сезона, «пока подешевле». Пенсионерку быстро отпустили, а нас, оставшихся, продержали более трех часов.
Больше всех фсбшников заинтересовал офицер Черноморского флота по имени Вячеслав. Его заставили писать подробную объяснительную, попросив указать, кто его снимал с поезда, как с ним обращались, в какой терминологии изъяснялись, как были вооружены пограничники и еще много других подробностей. В завершение нас всех спросили, не пропали ли у кого-то деньги и не штрафовали ли нас украинцы за курение. У нас с деньгами все было в порядке. «Еще повезло, могли и без денег, и без документов вернуться», — утешил один из белгородских оперативников.
Иван Петров
Смотреть видео