Однако это восстановление нельзя назвать уверенным, в лучшем случае, разница между тем, где была бы экономика до кризиса 2008 года и где она находится сейчас, не увеличивается. Если она уменьшается, то происходит это очень медленно. Как отмечает в своей статье на Project Syndicate лауреат Нобелевской премии Джозеф Стиглиц, ущерб, причиненный кризисом, кажется, долговременным.
Лауреат Нобелевской премии Джозеф Стиглиц уверен, что рама в Европе далека от завершения
Опять же, могло быть и хуже. По другую сторону Атлантического океана, есть даже несколько признаков умеренного восстановления в американском стиле: разница между тем, где Европа сейчас и где она была бы в отсутствие кризиса продолжает расти. В большинстве стран Европейского Союза, ВВП на душу населения меньше, чем он был до кризиса. Потерянная половина десятилетия быстро перерастает в одно целое. За холодной статистикой, жизни разрушаются, мечты разбиваются и семьи распадаются (или не формируются) — депрессия в некоторых местах — продолжается год за годом.
ЕС имеет много очень талантливых, высокообразованных людей. Его страны-члены имеют сильные правовые базы и хорошо функционирующие общества. До кризиса, большинство из них имело даже хорошо функционирующие экономики. В некоторых местах, производительность в час — или скорость ее роста — была в числе самых высоких в мире.
Но Европа не жертва. Да, что Америка испортила свою экономику; но нет, что США как-то не удалось переложить тяжесть глобального падения на Европу. ЕС сам себя к этому привел, по причине беспрецедентного ряда неправильных экономических решений, начиная с создания евро. Будучи призванным объединить Европу, в конце концов евро ее разделил; и, этот ущерб не отменить из-за отсутствия политической воли, чтобы создать институты, которые позволили бы единой валюте работать.
Текущий беспорядок, отчасти происходит из-за приверженности давно дискредитированной веры в хорошо функционирующие рынки без искажений информации и конкуренции. Высокомерие также сыграло свою роль. Как объяснить иначе тот факт, что из года в год, прогнозы европейских чиновников и последствия их политик были постоянно неправильными?
Эти прогнозы были неправильными не потому, что страны ЕС не смогли реализовать предписанные курсы, а потому, что модели, на которые эти политики полагались, были с большими недостатками. В Греции, например, меры, направленные на снижение долгового бремени, в действительности сделали страну еще более обремененной, чем она была в 2010 году: отношение долга к ВВП увеличилось, в связи с воздействием жесткой бюджетной экономии на выходе. По меньшей мере, Международный Валютный Фонд причастен к этим интеллектуальным и политическим неудачам.
Европейские лидеры по-прежнему убеждены, что структурная реформа должна быть их главным приоритетом. Но проблемы, на которые они указывают, проявились в годы, предшествовавшие кризису, и тогда, они не остановили рост. Больше чем в структурных реформах в странах-членах, Европа нуждается в — реформе структуры самой еврозоны, и развороте курса жесткой экономии, который так и не смог возродить экономический рост.
Те, кто думал, что монета евро не сможет выжить, были неоднократно опровергнуты. Но критики были правы в одном: если структура еврозоны не будет реформирована и жестокая политика изменена, Европа не восстановится. Драма в Европе далека от завершения. Одной из сильных сторон ЕС является жизнеспособность его демократии. Но евро, отнял у граждан — особенно в странах, переживающих кризис – любые прогнозы о своей экономической судьбе. Неоднократно, избиратели свергали занимающих посты, недовольные направлением экономики — лишь бы новое правительство продолжало тот же курс, диктуемый Брюсселем, Франкфуртом и Берлином.
Но, как долго это может продолжаться? И, как избиратели будут реагировать? По всей Европе, мы видели тревожный рост экстремистских националистических партий, идущих противоположно ценностям Просвещения, которые сделали Европу настолько успешной. В некоторых местах, растут крупные сепаратистские движения.
Теперь Греция ставит еще одну задачу перед Европой. Снижение греческого ВВП с 2010 года гораздо хуже, чем тот, с которым столкнулась Америка во времена Великой Депрессии 1930-х годов. Уровень безработицы среди молодежи составляет более чем 50%. Правительство премьер-министра Антониса Самараса пало, и теперь, благодаря неспособности Парламента выбрать нового президента Греции, всеобщие досрочные выборы пройдут 25 января.
Левая оппозиция партии Сириза, которая стремится к пересмотру условий спасения Греции от ЕС, лидирует в опросах общественного мнения. Если Сириза выиграет, но не возьмет власть, основной причиной будет страх, как на это среагирует ЕС. Страх это не самая благородная эмоция, и он не приведет к рождению национального консенсуса, в котором нуждается Греция для того, чтобы двигаться вперед.
Вопрос не в Греции. Это Европа. Если Европа не изменит свои методы — если она не реформирует еврозону и не отменит жесткую экономию – реакция народа станет неизбежный. Греция конечно может остаться в это время. Но это экономическое безумие не может продолжаться вечно. Этого не допустит демократия. Но сколько еще боли придется терпеть Европе до восстановления причины?
